Комацу Саке - Покинутые



Саке Комацу
Покинутые
Все получилось неожиданно. Президент обсуждал важные вопросы с
государственным секретарем, когда ему доложили, что перед дворцом
собралась толпа детей, жаждущих с ним поговорить. Он прервал совещание -
любопытно все-таки. Заранее изобразил широкую улыбку. "Политический
деятель, обожающий детей" - это всегда производит неотразимое впечатление,
в любой ситуации действует на публику как сироп. Никто не мог предвидеть
этой встречи, но хоть какие-то корреспонденты наверняка тут как тут, с
блицами и фотокамерами. И все же, проходя мимо секретаря, президент мигнул
ему: надо послать собственного фотокорреспондента. Пусть незаметно
устроится на противоположной стороне площади и нащелкает десяток кадров.
Очень эффектно получится: парадная лестница президентского дворца, и на
пей президент - само великодушие! - в окружении счастливых, сияющих детей.
Шагая по коридору, он прорепетировал улыбку. У него в запасе была целая
уйма улыбок: для женщин - нежная и чуточку восхищенная, для избирателей -
немного застенчивая, но невероятно мужественная, а для детей... Ну,
разумеется, для детей нечто лучезарное, выражающее безграничную любовь к
цветам жизни. Да, да лучезарная и сладкая как конфета улыбка! Кстати, есть
ли у него конфеты? Он пошарил по карманам и нашел один-единственный
леденец в пестрой обертке. Жаль, не захватил побольше. Впрочем, ничего,
сойдет. Он выберет какого-нибудь малыша - очаровательную крошку - и сунет
ему леденчик своими собственными руками в маленький, пухлый ротик. Хорошо
бы, фотокорреспондент успел щелкнуть!..
Дети, человек двадцать-тридцать, ждали его у парадного входа. Мелкота
не старше десяти лет. Лица у них были очень серьезные и напряженные. С
такими несмышленышами легко разговаривать. Интересно, откуда они явились?
Наверное, из провинции, потому и дичатся.
- Здравствуйте, дорогие мальчики и девочки! Как вы себя чувствуете?
Широко улыбаясь, президент протянул вперед руки, словно хотел заключить
в объятия всех детей сразу. От его ладони увернулась коротко остриженная
головенка, которую он хотел погладить. Президент не обратил внимания и
подхватил малыша на руки. Он сразу нацелился на него - очаровательный
бутуз, тугой и краснощекий, как яблочко. Ловко развернул леденец, сунул в
полуоткрытые губы застывшего у его плеча ребенка. Но губы вдруг плотно
сомкнулись. Малыш побледнел, но так и не открыл рта. От героического
усилия на его глазах выступили слезы.
Только тут президент заметил острые, колючие взгляды детей.
- Что случилось, детки? - удивленно спросил он. - У вас ко мне
какое-нибудь дело?
Один из мальчиков, должно быть, самый старший, выступил вперед и
заговорил дрожащим голосом:
- Господин президент... мы... мы...
- Да ты по робей! - подбодрил его президент. - Учись, дружок,
произносить речи, может быть, и ты когда-нибудь станешь президентом!
Он громко и весело расхохотался, ужасно довольный своей шуткой. Но
никто из детей даже не улыбнулся. Мальчик откашлялся и продолжал более
спокойно:
- Мы выступаем как представители от всех детей и пришли сюда, господин
президент, чтобы сделать вам заявление.
Он вытащил из кармана какую-то бумагу и протянул ее президенту.
Тот изящным жестом, словно принимал любовное послание, взял помятую,
всю в кляксах бумажку и начал читать. По мере чтения его охватывала все
большая досада, но он не переставал улыбаться.
- Да, да, правильно! - президент закивал, изображая на своем лице
полный восторг. - Прекрасно понимаю вас



Содержание раздела